"Вирусолог" Руденя

Слово «вирусолог» нынче в моде – это если судить по частоте его употребления в электронных и печатных СМИ. А мода, получается, ко многому обязывает, что особенно отчетливо проявляется в речах разного рода начальства, когда оно вещает населению о мерах по «предупреждению завоза и распространения коронавирусной инфекции». Причем зачастую этим занимаются люди не имеющие отношения к медицине и тем более – к вирусологии как узкой специализации. На сей раз в роли «вирусолога» выступил наш тверской губернатор Игорь Михайлович Руденя, когда вчера, 21 мая, обратился из телевизора с очередным посланием к тверитянам…

Сегодня о том, что официальная статистика по коронавирусной инфекции грешит неточностями, не говорят и не пишут только совсем ленивые. Особенно по части летальных случаев. На ковидную смертность в Росси уже обратили внимание во всем мире: дескать, у нас в стране она в разы ниже, чем в Европе. Но правда ли это? И вообще нужно ли про нее знать? Нужно! Потому что знание истинного положения дел – совсем не праздный интерес. И даже не только для возможности оценки адекватности теперешних действий. Это базис для планирования в будущем и принятия соответствующих управленческих решений. В случае второй, третьей и т.д. волн COVID-19. Или в случае какой-то другой вполне вероятной эпидемии.

Правда, это не касается тех, кто нынче, считая себя вправе распоряжаться чужими судьбами, на самом деле являются временщиками. Так, по информации регионального оперативного штаба по состоянию на 21 мая в Тверской области подтверждено 1203 случая заболевания новой коронавирусной инфекцией. Со вчерашнего дня выздоровели 84 человека. Всего 733 заболевших выздоровели и выписаны из больниц. 459 зараженных изолированы, находятся под постоянным наблюдением медиков и получают необходимое лечение. 11 человек с подтвержденным коронавирусом скончались, о чем стало известно еще 19 мая. А до той поры как минимум с 12 мая в сводках значилась информация о 10 погибших от COVID-19. Особенно подчеркивается, что все они имели сопутствующие хронические заболевания.

Мы же отметим, что с того же 12.05. мессенджер mail.ru, где на регулярной основе публикуются сведения о распространении ковида на территории РФ, за Тверской областью числится 12 летальных случаев. Какие сведения тут более достоверны, полагаем, не так важно. Потому что сомнения, что про 11, что про 12 смертей от ковида возникают сами собой. Так, если верить тому, что свободные койко-места в тверских ковидариях (при развернутых, как нас буквально только что информировали, - 1510 ковидных койках) нынче в дефиците, то кого же лечат на более чем 1000 койках? И для кого тогда предназначены те 2000 коек в разворачиваемых инфекционных госпиталях, про которые вчера говорил нам Руденя?

Так уж не для тех ли пневмоний, которые выявляются при компьютерной томографии, но при этом дают отрицательные результаты при ковид-тестировании? А сколько таких случаев, которые, кстати, тоже дают определенные показатели смертности, но которая не попадает в статистику смертности от COVID-19, нам почему-то не сообщают. Правда, справедливости ради отметим, что наш Игорь Михайлович на удивленье тонко подметил суть того, что он пояснял в ответ на вопрос своей любимой телеведущей Швагер: мол, отчего-де захворавшим людям так непросто нынче попасть в ковидарий? Ответ «вирусолога» Рудени донельзя точно, по нашему мнению, показал состояние дел в тверской системе общественного здравоохранения.

Дескать, там в случае «обычной» пневмонии, легко будет заразиться коронавирусом. А ничего, что тем приходится сначала немного помучиться, походить по медицинским инстанциям пока совсем не станет худо? Но тогда почему бы не считать тех, кто помещен туда с так называемой «внебольничной пневмонией», тоже больными ковидом? Ведь вроде бы Минздрав РФ позволил это в нынешнюю пандемию, что считаем вполне логичным объяснением необъяснимого (как сегодня принято говорить) пока рост заболеваемости такими пневмониями. Кроме того, не знаем кому как, а нам это, термин, когда заболевание привязывается к месту его происхождения кажется странным. Так ведь недалеко договориться и, например, до «квартирного менингита».

Кроме того, как выясняется умирают при заражении коронавирусом не только от пневмонии. Старики часто умирают от декомпенсации сопутствующих заболеваний. Так как именно у пациентов пожилого и старческого возраста вирус вызывает декомпенсацию уже имеющихся хронических заболеваний. Сколько умирает? Какой процент? Этого, полагаем никто не знает, поскольку их диабет, кардиосклероз или с перелом шейки бедра делает инфицирование новым вирусом не основной причиной их гибели. Именно их у нас считают причиной смерти, которая не попадает в статистику смертности от COVID-19. Что, кстати, вполне можно считать эдаким социал-дарвинизмом.

К чему это уже приводит? Не только к невозможности понять масштаб проблемы и оценить адекватность предпринимаемых усилий. А еще к тому, что у нас, по сути, культивируется отношение человеческой жизни как к чему-то малоценному. И как следствие формируются невысокие требования к системе общественного здравоохранения. Так что, считаем, правы те, кто полагает, что нынешние статистические данные по численности зараженных, заболевших и умерших от COVID-19 практически не имеет отношения к реальности. Получается, «реальность» в «общечеловеческом» понимании никого не интересует. А потому наша система здравоохранения, все равно не способная организовать нормальный учет, совершенно в том не заинтересована...